Перейти к контенту

Поход по Пустынному плато в полнолуние

יוחאי חדד |
25/08/2020

Открывая тайну простоты

На прошлой неделе я участвовал в походе по пустыне при полной луне ‒ одном из наиболее необычных развлечений, которые может предложить район Мертвого моря тому, кто видит в вынужденных мерах во время эпидемии возможность расширить кругозор. Сама идея походов по Пустынному плато в полнолуние появилась несколько лет назад у Асафа Херштига ‒ экскурсовода и жителя пустыни. Асаф, живущий в Мицпе-Шалем, говорит об это так: «На Мертвом море ты живешь среди самых поразительных на свете пейзажей, но скалы закрывают тебе путь. В тот момент, когда ты поднимаешься вверх, у тебя появляется простор для маневра. Душа стремится к открытому пространству, к простору, к движению». С этого начался роман Асафа с Пустынным плато ‒ главным образом, с той его частью, что лежит к западу от Мецукей-Драгот. Асаф превратил Пустынное плато в свою «игровую площадку», где он устраивает занятия на природе, например совместные мастер-классы для родителей и детей или походы при луне для тех, кто любит длительные пешие переходы и привык к ним.

Как правило, походы устраиваются зимой, а летом Асаф водит экскурсии за границей. Тем не менее, в этом году из-за коронавируса он остался в Израиле. К Асафу присоединился Омер Зив, тоже экскурсовод и директор туристического клуба Let’s Walk ‒ Hiking Israel, объединяющего любителей пеших походов.

Пустынное плато (Рамат-ха-Мидбар) ‒ это район в Иудейской пустыне, простирающийся от утесов Ха-Атаким на востоке до района Сфар-ха-Мидбар на западе. Маршрут, который проходят участники походов в полнолуние, начинается на «игровой площадке» Асафа, в районе Мецукей-Драгот, и продолжается в западном направлении. 

Эта территория ‒ не заповедник и не полигон, поэтому тот, кто хорошо знает местность, может путешествовать здесь по произвольному маршруту, а не по размеченным тропам. (Важное примечание: поход по районам, упоминаемым в статье, рекомендуется только тем, кто хорошо знает местность, или тем, кто путешествует с проводником).

Фото: Иохай Хадад, «Здесь и далее»

 

Отправляемся в путь

Точка сбора была возле поселка Мецукей-Драгот. Члены группы добрались туда самостоятельно и припарковались рядом с воротами. Мы пошли на запад по дороге, которая выходит из Мецукей-Драгот и идет в направлении Иудейской пустыни. Через 5 минут мы сошли с дороги и углубились в пустыню, которая нас быстро поглотила. Мы спустились в русло ручья, и когда поселок исчез из вида, устроили первую остановку. Асаф поднял камень, к которому прилипла куколка бабочки, и показал нам, как устроена удивительно сложная система распространения семян крошечного растения астерискуса. С виду это сухой, невзрачный цветок, но стоит его полить, как он раскрывается и разбрасывает семена. Без лишних объяснений мы понимаем: пустыня полна жизни, но признаки этой жизни на удивление малозаметны.

Впереди самая трудная часть похода: подъем на Катеф-Тор ‒ небольшую гору, возвышающуюся над окрестностями. Пульс учащенный, лицо заливает пот, и хочется успеть добраться до смотровой площадки до захода солнца. После непродолжительного, но энергичного подъема мы оказываемся на вершине. Пока мы ждем захода солнца, Асаф рассказывает нам о географических особенностях Иудейской пустыни и конкретно района Сфар-ха-Мидбар, который находится к западу. Отсюда даже виден Иродион. Потом мы сидим кружком и слушаем рассказ Зива Омера о том, какую роль пустыня сыграла в нашей истории, и об образе жизни, характерном для первобытных обитателей пустыни. Вспоминая недельную главу Торы, в которой речь идет о Моисее и изменениях, произошедших в его характере после 40 лет, проведенных в пустыне, понимаешь, что скромность необходима тем, кто странствует в этих просторах, и это трогает тебя до глубины души, особенно при виде пейзажа, окрашенного в цвета заката. В конце беседа переходит на нас и на то, как мы можем учиться скромности у пустыни. Омер и Асаф говорят о скромности не только теоретически: все снаряжение в походе приходится нести на плечах, никого не подвозят на джипах, и нет тентов. Этот разговор кажется мне необычайно важным. Ни экскурсовод, ни группа не религиозные, но во время этой краткой беседы я ощущаю глубинную связь между нашим походом в пустыне и сокровищами еврейской культуры и духовности.

Фото: Иохай Хадад, «Здесь и далее»

Фото: Иохай Хадад, «Здесь и далее»

 

Глядя на закат

Приближается час заката. Асаф просит всех расположиться так, чтобы было видно заходящее солнце, и не говорить, а только смотреть. Безмолвие. Солнце понемногу садится, окрашивая горизонт в красный цвет. Нежные ветерки начинают дуть с запада. Солнце заходит за горизонт. Все сухие растения пустыни трепещут передо мной в золоте. Мне кажется, будто все это происходит в первый и последний раз, и мне приходится напомнить себе, что этот закат бывает ежедневно и только мое внимание делает происходящее таким важным. Когда солнце окончательно заходит, Асаф нарушает безмолвие и говорит: «Я хочу, чтобы у всех нас было побольше простых радостей, которые стоят дешево, но ценятся очень дорого».

Теперь мы пойдем на север и на восток, по тропам, проложенным погонщиками верблюдов и пастухами овец, пока не придем на смотровую площадку, откуда виден восход луны. Мы идем быстро, хотя света становится все меньше и тропа проходит также и по очень крутым склонам (эту часть похода можно видеть в приложенном видеоролике).

По прошествии часа воцаряется полная темнота. Светятся лишь дальние огоньки на противоположной, восточной стороне Иордана. Мы останавливаемся, и Асаф рассказывает о взаимном движении солнца, луны и земного шара, от которого зависит форма луны, о времени восхода луны и о том, как можно подсчитать время появления луны из-за горизонта. Ясные и доходчивые объяснения показывают, что наш экскурсовод хорошо разбирается в математике. Асаф говорит, что до того, как начать водить экскурсии по пустыне, он был инженером. Теперь все стало немного понятней. Омер уже приготовил кофе, и нам остается лишь ждать восхода луны.

Фото: Иохай Хадад, «Здесь и далее»

 

Глядя на восход луны

После объяснений мы снова в молчании глядим на горизонт, на котором чернеют горы Иордании. Спустя минуту над горами появляется луна. И вновь, как и при заходе солнца, мне кажется, будто происходит что-то исключительное, какое-то редкое событие. Через несколько минут луна уже сияет вовсю. Кто-то из группы говорит шепотом: «А ведь большинство людей сейчас смотрит какой-нибудь телесериал или просто глядит в экран», и я чувствую, что нахожусь в самом лучшем месте из всех возможных. Мы идем дальше и начинаем спускаться в русло Нахаль-Тур. По дороге мы останавливаемся возле небольшой палатки пастухов-бедуинов, грубо сшитой из мешковины. Асаф объясняет нам, как бедуины управляются со стадами верблюдов и мелкого рогатого скота и рассказывает, что русла ручьев в этом районе представляют собой своего рода гигантские загоны для скота, не нуждающиеся в изгородях, и что в таких простых палатках пастухи спят и подолгу живут. Палатка попалась нам неслучайно. Асаф говорит, как важно то, что под влиянием новых впечатлений меняются взгляды человека. Он считает, что встреча с бедуинами, пасущими коз и овец и живущими простой жизнью, меняет людей, западает им в душу. По реакции людей в группе видно, что что-то в них действительно изменилось. Мы продолжаем идти при свете полной луны, которая освещает нас и голые холмы вокруг. Последняя остановка перед тем, как мы устроим привал, чтобы приготовить себе ужин. Все молчат, слышно только дуновение ветра. Мы как попало усаживаемся на землю. В честь Ту бе-Ав (Дня влюбленных) Омер зачитывает отрывок из Германа Гессе, в котором речь идет о связи любви и эроса с ходьбой. Асаф просит, чтобы каждый из нас произнес одно слово, описывающее его чувства. Получается следующее: «огонь», «покой», «свобода», «гармония», «первозданность», «нежность», «теплота», «присутствие», «тишина», «счастье».

 

Царский ужин в пустыне и конец похода

Мы вдыхаем с воздухом еще немного этой красоты и идем готовить ужин. По мнению Асафа и Омера, при приготовлении ужина мы усваиваем очень важный урок: «делать все скромно, не разводить костер как на Лаг ба-Омер». Асаф показывает, как собрать сухие ветки дрока, и следит за тем, чтобы костры разводились так, чтобы после ухода группы не осталось никаких следов ее пребывания в этом месте. Группа разбивается на группки, каждая из которых принимает участие в приготовлении ужина: кто-то разводит костер, кто-то месит тесто для пит и пирожков самбусак, другие готовят салат и тахинную пасту. Через час еда готова и на стол из камней и песка кладутся пирожки и питы, испеченные на месте, а также салат, тахинная паста и йогурт лябане. Кто бы мог предположить, что царский ужин вроде этого можно приготовить в пустыне за столь короткий срок.

После ужина мы снимаемся с места, предварительно скрыв следы костров и захватив с собой все, что могло нас выдать. Приближается полночь, и скоро мы пустимся в обратный путь по пустынной дороге для джипов, которая приведет нас в Мецукей-Драгот. Группа собирается вместе в последний раз. Мы обмениваемся впечатлениями: у каждого такое чувство, будто здесь произошло что-то исключительное и этим мы обязаны простоте и скромности пустыни. Говоря словами Асафа, «мы можем жить проще, без представлений».

Фото: Иохай Хадад, «Здесь и далее»

 

До наших автомобилей мы добираемся поздно ночью. Можно остаться ночевать в Мецукей-Драгот или во «Входе в палатку» в соседнем поселке Авнат, а можно сразу отправиться домой.

Если вам понравилось, вы можете записаться в поход в полнолуние, который состоится в следующем месяце.

 

Информация о походе в полнолуние и других занятиях, которые проводит Асаф Херштиг на «игровой площадке» на Пустынном плато

Ночлег в Мецукей-Драгот по окончании похода

עוד בבלוג מטיילי ארץ ים המלח
Cookies

This website use cookies to improve site functionality, provide you with a better browsing experience, and to enable our partners to advertise to you.

Detailed information on the use of cookies on this Site, and how you can decline them, is provided in our cookie policy.

By using this Site or clicking on "I agree", you consent to the use of cookies.